DAISY RIDLEY

Имя: Ada Forrester Возраст: 29-33 Чистота Крови: Полукровна

Сторона: Уэйленды Занятость: Глава группы наемников

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

Она родилась в полуночный час на улице Форрестер, дом шестнадцать. Ее оттуда забрали уже через день. Эйда - бастард, она всегда это слышала, но в детстве не понимала значения этого слова, как и не понимала почему отец так редко уделяет время, почему у ее сводной сестры есть все, а у нее - ничего. И почему у нее фамилия не отца? Еще в детстве она не понимала высказывания «шлюхина дочь», которое слышала чаще, чем положено слышать ребенку. Эйда всегда была лучше своей сводной сестры во всем - она была умнее, и в магии ее успехи было сложно не заметить. Но, несмотря на все это, отец все равно держал ее на втором плане, если не на третьем или четвертом. Сводная сестра, совершив очередную пакость, сбрасывала всю вину на Эйду и ей всегда верили. Школу она окончила, но к тому моменту уже решила - ей от отца не нужно ничего. Она сделает себе имя и добьется всего сама. Эйда сдружилась с одной групп наемников, которые брали заказы на монстров и, даже не спросив разрешения, уехала. Продержалась она с ними лишь год - все подчистую сгинули в битве с полчищем тварей в отдаленном регионе Пакта. Выжила только она, вышла из леса вся в липкой крови, оставив позади гору трупов. Так рассказывали, но правда часто была преувеличена. Так она впервые сделала себе имя - ее стали называть бестией, и Эйда сколотила собственную группу наемников, назвав их слишком уж правдивым названием «Изгои». Их популярность росла быстро и в течение двух лет после основания их имена гремели по всему континенту. Эйда тщательно выбрала каждого участника, и они стали ей верными соратниками. Последним, хоть и временным, пополнением банды стала Реджи, сестра Ранда, которая прибилась к ним в одном из городов. Эйда научила ее всему, что знала сама и не задавала лишних вопросов, понимая, что в авангард идут по множеству причин - ради денег, славы, вольной жизни или чтобы позлить родителей, и эти причины у каждого свои. Ранд долго искал сестру и нашел совершенно случайно. До конца ее контракта он отправился с ними. После этого они с Эйдой встречались еще несколько раз, или несколько десятков раз - Ранд никогда не хотел серьезных отношений, да и Эйда не горела желанием чем-то себя ограничивать. Оба не задавали личных вопросов и по негласному договору держали все в тайне. О ее интересном и неожиданном положении Ранд узнал внезапно. Для него новость оказалась сюрпризом, который усложнял абсолютно все. В итоге выбора у него все равно не было. Потому что в нем была совесть, которую он порой предпочитал прятать. Потому что Эйда была подругой Реджи, а Ранд, пока что состоящий в мафии, должен был ей подчиняться. Потому что, как подозревали некоторый, в итоге Ранд всегда принимал верное решение. Потому что отцом Эйды был один их оппонентов в войне между криминальными семьями и какой бы ни была его реакция, семье она была выгодной. Либо он разозлится и сделает ошибку, либо примет все за данность и у Уэйлендов появится союзник. К тому же Эйда - одна из известных наемниц, ее банда легко стоит четырех десятков бойцов, а ее фанаты могут выступить на стороне Уэйлендов только потому, что она сделает такой выбор.

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ

Эйда — это пламя, а все, кто ее окружают - мотыльки, готовые рвануть за ней хоть на край света. Она никогда не отступает и всегда выходит победительницей из любой ситуации. Для нее авангард — это семья, которой у нее никогда не было. Намечающееся материнство пугает ее до смерти, ведь до того момента она могла смело думать только о себе и о товарищах, которые были в состоянии за себя постоять. Такой страх был для нее чем-то новым и неизведанным, ровно как и ссоры с Рандом - ни один из них не хотел давать ребенку свою фамилию. Ранд хотел, чтобы фамилия Уэйленд умерла вместе с ним, а Эйда не хотела, чтобы у ребенка была фамилия по названию улицы, на которой ей «посчастливилось» родиться. Ранд и Эйда оба твердолобые и упрямые. Люди считают их слишком самонадеянными, особенно когда видят, с каким азартом оба рвутся в бой, как будто поставили себе цель умереть молодыми. Но страх не чужд обоим, а их самонадеянность исходит из той простой причины, что они знают, что делают. Или надеются, что знают.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

• Персонаж отыгрывался недолгое время, поэтому имя лучше не трогать
• Внешность можем обсудить, я открыт для предложений)
• На количество моих сообщений внимания можно не обращать, это один из твинков, но я им всем уделяю внимание и с форума точно никуда не денусь. На посты отвечаю регулярно и без идей точно не оставлю.
• Хотелось бы, чтобы игрок на эту роль не забросил персонажа спустя пару постов)

ПРИМЕР ПОСТА

Эмиль уверенно раздает приказы и несколько гвардейцев, коротко кивнув, расходятся в разные части замка. Каждый из них был тщательно отобран и заслуживал доверия. Если бы только некоторые представители знати были настолько преданными, но это бы противоречило устоявшемуся порядку вещей при дворе. Все играют в Игру, в особенности те, кто изо всех сил старается показать, что не интересуется политикой. В это втянуты даже слуги. Не из каждого вельможи можно сделать пешку. Кто-то должен исполнять прямые поручения. Даже Себастьену приходится иногда вмешиваться, хотя он действует исключительно через доверенных лиц. Всегда быть в курсе всех событий не выходит - слишком мало времени. Пока знать играет в пределах Монако, Себастьен расширил пределы шахматной доски и вышел на Альянс. Он не гонится за высоким постом, он прощупывает обстановку и собирает контакты. Альянс бесит то, что Монако, являясь его частью, отказывается это признавать. Потенциальных врагов лучше знать в лицо. Но сейчас ему плевать на них, его волнуют только лица тех, кто посмел забрать его семью. Найти и придушить каждого. Сделать из них пример, чтобы остальные даже думать о таком не смели. Осознание того, что в нем есть такая жестокость, бьет словно хлыстом. Приходится себе напомнить, что это не жестокость, а справедливость. И, к тому же, в данном случае закон на его стороне - преступления против короны считаются изменой, а измена карается смертью.
Себастьен поднимается и, стиснув зубы, еще раз осматривает комнату, изо всех сил стараясь отбросить все личное. Пытается воссоздать произошедшее.
- Их было минимум двое. - Тихо говорит себе под нос, изучая кровавые следы, оставленные подошвами. - Она дала отпор и им это не понравилось. - Он делает выводы и с каждым новым ярость становится все холоднее. Теперь она в равной степени направлена острием не только на всех виновников, но и на него. Должен был предвидеть такой вариант. Должен был усилить охрану. Должен был настоять, чтобы Пандора получила хотя-бы примерное представление о том, что делать в подобной ситуации. Должен был. И не сделал. За его ошибки всегда платят другие. Как Себастьен сможет уберечь брата и страну, если не в силах уберечь даже собственную семью?
- Сэр? - Голос заставляет Гримальди вспомнить, что он здесь не один. Он разворачивается лицом к выбитой двери. Свет, проникающий из проема подсвечивает силуэты тех, кого Эмиль отобрал для дальнейших действий. Все стоят ровно, руки по швам. Униформы без единой складки. Никаких вычурных добавлений, которыми знать украшает одежду своих слуг. Все строго, ничего лишнего, по старым образцам. Себастьен заставляет себя сделать глубокий вдох и разжать уже побелевшие от напряжения кулаки. Он замечает, что лица тех, кто отправится с ним, полны решимости. Себастьен собирался сказать, что если кто-то хочет остаться в замке, то возражать не станет. Однако, он решает не унижать своих людей такими словами. - Карты. - Ему протягивают перетянутые кожаным шнуром скрученные листы.
Пока он расстилал карты на полу, предварительно отодвинув в сторону мешающиеся куски разломанной мебели, тревога начала возвращаться, пытаясь разбить на осколки оледеневшую пустоту. Себастьену приходится силой себя одернуть - ему нельзя отвлекаться, нужно иметь полный контроль. Только так, никак иначе. Хотя с рождения наделен самообладанием, терпению пришлось учиться многие годы. Отец не скупился на учителей и давал им полный контроль над детьми. В особенности над Себастьеном. По какой-то неведомой причине ему всегда доставались самые строгие наставники из самых разных областей. Закончив с картами, он касается их палочкой и мысленно произносит несколько слов. Место, где находится замок выгорает большим пятном. Себастьен относительно недавно отдал приказ, чтобы локационные чары были наложены на каждую вещь его дочери, вплоть до последней пеленки. Ни одна вещь не попадет в шкаф Грейс без ведома старшей няни, которая, в свою очередь, собственноручно накладывает заклинания. Об этой мере предосторожности знают только они двое - Себастьен предпочитает не делать такую информацию достоянием общественности, а натянутые отношения с супругой как-то вытеснили все прочее и сообщить ей он не успел. Следом загорается и тут же потухает, тлея неровными краями, небольшая точка. Там точно есть несколько вещей Грейс. Это уже начало, но действовать надо быстро. Обычно, призывая пустоту, начинает действовать осознанно, продумывая последствия. Теперь же эта самая пустота призывает к действию, подстегивает, требует своего. Как будто предугадав настроение Себастьена, Эмиль, все это время наблюдавший за всем, уже делает порт-ключ из копья, вытащенного из хватки латных перчаток рыцарского доспеха, стоявшего у гобелена неподалеку.
- Место нелюдное, но большое, необходимо проявлять осторожность. - Под констатацией факта он маскирует напоминание Себастьену. Он никому не поможет, если только переступив порог налетит на засаду.
- Я, Эмиль и Райнер идем внутрь. Остальные, рассредоточиться по периметру. Брать всех, кто подойдет достаточно близко, или попытается выйти из здания. - Его голос отдает холодом и металлом. Себастьен не дает установку, брать им пленных или нет. Его люди в достаточной мере способны расценивать обстановку и принимать подобные решения. Он не станет подвергать их лишней опасности, вынуждая брать их живыми или запрещая использовать магию.
Портал переносит их в темный безлюдный закоулок. Копье падает на землю, теперь уже бесполезное. Выжженный на ладони герб Монако слабо пульсирует, но Себастьен всегда умел отсекать все помехи и сосредотачиваться на самом необходимом. Часть людей тут же занимают позиции по периметру, оставаясь незаметными, как и было приказано. Остаются они трое. Как бы ни хотелось просто ворваться через главный вход, этого делать нельзя. И бездумно швыряться заклинаниями тоже. Вспышки от заклятий привлекают внимание не хуже любых выстрелов. Себастьен отбрасывает в сторону сковывающий движения пиджак вместе с галстуком. Прохлада тут же забирается под тонкую ткань белой рубашки. Жаль, что статус не дозволяет надевать простую удобную гвардейскую форму без особой на то причины. Темная одежда его людей гораздо меньше бросается в глаза по сравнению с белизной парадной рубашки.
- Будьте осторожны, но первым делом надо найти... - Он не успевает договорить. Эмиль обрывает его на полуслове, давая понять, что и так все ясно. Он кивает Райнару и тот, подпрыгнув, цепляется руками за гребень стены, подтягивает себя и заглядывает через нее:
- Деревья, пара машин, клумбы, все чисто. А нет, стоп, охрана. Считайте до тридцати и за мной. - Не дождавшись согласия или ответа, Райнар шутливо подмигивает и ловко перекатывается через стену. Мысленно ведя отсчет, Себастьен снова одергивает себя, не позволяя мыслям рисовать ужас того, что он может вскоре обнаружить. Ему необходимо двигаться, что-то делать, стоять столбом, считая от тридцати до нуля, кажется непосильно долгим и бесполезным занятием. Пять. Осталось совсем немного. Три. Это он должен быть там, расправляясь с выставленным дозором. Один. Себастьен и Эмиль одновременно перемахивают через стену и, скрытые от чужих глаз деревьями, оглядываются по сторонам. Чуть запыхавшись, к ним присоединяется Райнар: - Снаружи все чисто.
- Охрана? - Надо понимать, стоит ли опасаться того, что кто-то может придти в себя и зайти со спины.
- Мертвый он. Идиот настолько удивился, что сам подставился. Наверное еще ни разу не видел перед собой кого-то столь омерзительного. - Эмиль фыркает на это заявление, а Себастьен закатывает глаза. За Райнаром бегает чуть ли не вся женская половина прислуги, да и многие дочки лордов не обделяют вниманием, игнорируя скрежет зубов своих отцов. - В общем это, я его в багажник сунул. - Райнар пожимает плечами. Несмотря на смертельные навыки, он - самый жизнерадостный из всех людей Себастьена. Нет, никто из них не является суровым солдатом, умеющим лишь следовать приказам, но Райнар из тех, кто в самой безвыходной ситуации найдет повод улыбнуться. Все трое начинают продвигаться к зданию. Эмиль жестом говорит приготовиться и распахивает дверь. Себастьен заходит первым. Внутри темно, но глаза уже привыкли к отсутствию света. Услышав неторопливые шаги, Себастьен выставляет раскрытую ладонь, заставляя спутников замереть на месте. Из узкого коридора ведут несколько проходов и дверей. Себастьен ощущает кристальную сосредоточенность, даже время как будто замедляется. Сдерживаемая внутри ярость заставляет схватить показавшегося из ближайшего прохода человека и впечатать его головой в стену сильнее, чем он намеревался. Изо рта незнакомца вырывается слабый стон, но удар рукоятью пистолета быстро его обрывает. Себастьен по наитию опускается перед обмякшим телом и проверяет пульс. Пока что живой. Кровь из рассеченной головы уверенно стекает по лицу и впитывается в его воротник. Себастьен вытирает руки о рубашку, оставляя на ней алый след и снова убирает оружие за ремень, рядом с палочкой. Иначе рефлекс воспользоваться будет слишком силен. Пока никто не знает, что они тут, так и должно оставаться. Если еще есть шанс, что его жена и дочь живы, он не поставит их в еще более невыгодное положение, подняв ненужный шум. Словно прочитав его мысли, Эмиль достает из кармана стилет и протягивает Себастьену. Поблагодарив друга кивком, тот моментально нажимает на рычажок, выкидывая лезвие из рукояти. Он крепко сжимает нож в руке, как его когда-то учили. Себастьен надеется, что успел. Только это позволяет ему не дать ярости раскалиться до бела. Действуя по стандарту, он начинает проверять каждое помещение за каждой дверью. Как бы ему ни хотелось ускорить процесс, необходимо проявлять осторожность и проверять каждый угол. Коридор слишком узкий, чтобы один мог открыть дверь, а второй ворваться внутрь. Некоторые двери не заперты, а другие закрыты на ключ или на наружние засовы. Себастьен отодвигает засов одной из дверей и, положив руку на ручку, оборачивается, чтобы убедиться, что спутники готовы к любым сюрпризам, прежде чем он ее откроет.

DANIEL BRÜHL

Имя: Олден Эирхарт (Olden Airheart). на имени не настаиваю-нигде не упоминался, а вот фамилия относится к числу чистокровных- желательно не менять) Возраст: 35+ Чистота Крови: чистокровный.

Сторона: Официально придерживается нейтральной позиции, но в душе болеет за справедливое отношение ко всем волшебникам, независимо от чистоты крови. К большинству чистокровных отношение негативное, как впрочем и к Пожирателям. Занятость: Владелец лавки ядов и целебных снадобий в Косом переулке.

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

Семья Олдена перебралась из Штатов в Лондон довольно давно, род прослеживается вплоть до первых поселенцев Техаса, откуда его предки родом. Родители мигрировали в Британию, когда волшебнику едва исполнился месяц. К новичкам в городе отнеслись довольно скептически, сомнения в подлинности чистоты крови возникали довольно часто, как и проверки на правдивость данных. Но придраться было не к чему - Эирхарты, чистокровнее некуда. Мальчик рос под строгим надзором родителей и не раз слышал от них о событиях, которые происходили в Америке с приходом Гриндевальда. Собственно - это была одна из причин сменить место жительства. Родители отказались примыкать к темному волшебнику и решили сбежать на другой континент, чтобы не разделить участь близких знакомых, которые пали под ногами мага.

Харизматичный и практичный до мозга костей, он управляет магазинчиком ядов и целебных снадобий в Косом переулке. Знает свое дело от и до, вполне мог бы пойти спасать этот пропащий мир в Мунго, но решил не связываться с неминуемыми министерскими проволочками и использовать в своей практике все имеющиеся знания, а не только одобренные Министерством. Терпеть не может делать все по шаблону, видимо поэтому четкие процедуры лечения не пришлись ему по душе. Он вольный творец, но все же имеет холодную голову на плечах, чтобы понимать с кем стоит иметь дело, а кто принесет только проблемы. Несмотря на чистоту крови, Олден не считает магию чем-то особенным, дарованным свыше исключительно избранным волшебникам, поэтому зазнайство чистокровных семей на этой почве вызывают лишь саркастичную улыбку еще со школы. Он не видел никаких различий между волшебниками рожденными от магглов и теми, кто родился с золотой волшебной ложкой во рту, которая принадлежала еще прабабке в пятом колене. Олден, скорее исключение из всех имеющихся правил, ведь не пошел на сторону Лорда и его взглядов, а старается держаться на плаву в своей лавке и не лезть на рожон.

Не многие знают, но мужчина не только прекрасный колдомедик и знахарь, он отлично разбирается в ядах и нет такого противоядия, которое бы он не смог сделать. Он одаренный ритуалист, а в мастерстве зельеварения его сложно переплюнуть. Естественная хитрость и прозорливость не раз приходили на выручку, когда в лавку обращались те, с кем ему было не по пути моральных принципов. Обостренное чувство справедливости так никуда и не выветрилось еще со школьных времен, поэтому довольно часто маг занимается подпольными делами и после закрытия лавки латает знакомых и лечит неугодных правлению лиц. К нему не раз обращались за помощью члены Ордена Феникса, зная приверженность его взглядов, хотя мужчина напрямую не демонстрирует свои привязанности и открыто не выступает в поддержку чьей-либо стороны.

В моем представлении, Эирхарт - прекрасный пример той добродетели и надежды, которая так нужна всем без исключения во времена волшебной войны.

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ

Поскольку, магазин Олден держит уже не первый год, а родитель Эби владеет небольшим отелем в том же Косом переулке, девушка не могла не заметить лавку и ее владельца, который всегда вел себя мило и непринужденно при общении с ее семьей. Довольно часто американец выручал отца девушки, с настойками и дельными советами, а иногда им удавалось посидеть за кружкой огневиски в одном из баров и поговорить о жизни. Собственно от родителя девушка и узнает об освободившейся вакансии помощницы в лавке и недолго думая, отправляет Эирхарту сову с просьбой принять ее на работу. Эбигейл довольно давно знает Олдена, но они никогда близко не общались, ограничиваясь лишь повседневными беседами, но обаяние и характер всегда импонировали Турпин, поэтому ей так легко далось решение о смене работы. Видимо, есть у них общее стремление выйти за рамки дозволенного и тяга к новым знаниям просто не дает девушке возможности упустить такой подарок судьбы.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

Я уже активно строчу резюме и отправляю сову с просьбой не пропадать и быть заинтересованным в сюжетной линии героя. Хочется видеть игрока, который будет способен двигать сюжетную линию Олдена и не зависать на одном лишь целительстве, его таланты - это просто огромное поле для деятельности, как с врагами, так и с Орденом. Будьте тем, кто имея преимущество в чистоте крови - не задирает нос, а дает достойный отпор тем, кто ставит себя выше остальных. Будьте коварны и умны, стройте свою сеть связей и не теряйтесь в этом волшебном мире, где я всегда приду на помощь и поддержку) Я не сильно активный игрок и поэтому не требую от вас спидпостинга. Я хочу видеть человека, с кем можно придумать что-то невероятно крутое и вдохновиться игрой. Приходите, я буду очень-очень вас ждать, любить и по мере вдохновения фотошопить подарочки)

ПРИМЕР ПОСТА

Эби сидела за столом в больничной палате, рядом горел небольшой огарок свечи, но даже его было достаточно чтобы заметить глубокие тени, что залегли под глазами юной целительницы. Работы в последние пару недель прибавилось и безсоных ночей, проведенных на дежурстве становилось все больше. Но, к счастью волшебницы, почти все койки опустели и последнего пациента — мальчишку из Гриффиндора отпустили на ночь в крыло факультета, рана была не серьезная и достаточно было прийти завтра на перевязку руки. Задетая мужская гордость не давала первокурснику и варианта, чтобы похвастаться глупой схваткой со Слизеринцем, на перемене между уроками, тем более, что прихвастнуть было совершенно нечем — пара неумелых заклинаний и перелом запястья был обеспечен. Точеный аккуратный почерк выводил последние буквы в ежедневном отчете для Мадам Помфри и  Турпин бессмысленно водила кончиком пера вдоль свечи, играя с пламенем. В голове бесновался поток тревожных мыслей и все они были заняты лишь тем, чтобы не дать волю разбитым чувствам прямо на рабочем месте. Колдунья окинула печальным взглядом затемненное помещение палаты, там было так же пусто и одиноко, как и в ее душе. Не зря говорят, всему свое место и время — возможно сегодня именно тот самый вечер, когда можно дать волю накопившимся чувствам, пока они не перелились через край в самый неподходящий момент. Работа была закончена, дежурный журнал Эби убрала в стол, прекрасно осознавая, с чего завтра начнется завтрак мадам Помфри. А вот чем занять остаток своей ночи девушка не знала. Идти в комнату не хотелось, если работа хоть как-то отвлекала в последнее время, то сейчас даже этой спасительной ниточки у нее не осталось. Последняя неделя прошла словно в тумане, где смешались в кучу всевозможные события, которые казалось, никогда бы не сложились в единую картину. Ей предстояла долгожданная встреча с Мэттью на выходных, ради этого были отложены все планы и с таким трудом выпрошен выходной. Как же сильно Эбигейл его ждала и с каким разочарованием возвращалась обратно в школу к началу учебной недели. Где-то глубоко в душе девушка понимала, что скорее всего, аврор не тот самый и единственный, но как же было больно видеть на собственные глаза предательство человека, видеть эту тайную встречу в одном из закоулков Лютого переулка, где как раз было удобнее всего сократить путь домой. Но действительно ли это боль от потери парня, которого она хотя и и медленно, но впускала в свою жизнь, открывалась и доверяла, а в итоге получила лишь разочарование. Или же банально задетое женское самолюбие и привычка к мужчине, моральная привязанность быть рядом и чувствовать себя уверенней в его присутствии? Волшебница не стала устраивать истерик и кидаться выяснять отношения, Турпин со слезами слепящими глаза, подпалила полы платья волшебницы и уловив на себе взгляд Мэттью исчезла из поля их зрения, растворившись в тени улиц, словно в своем персональном горе. Шли дни и казалось просвета не видать, самокопания и злость вперемешку с жалостью к себе создали мощнейший коктейль, нуждающийся в выходе. Нет, Эбигейл не жалела, что открылась мужчине и обожглась в очередной раз, это жизнь и без этого никак, каждый из нас учится на ошибках, только кто-то учится на чужих, а кому-то необходимо обпалиться и сделать выводы. Время от времени нам необходима встряска, необходим внутренний шторм, который перевернет все жизненные ориентиры с ног на голову и ты впервые в своей жизни, посмотришь на привычные вещи под новым углом. Мэттью никак не был ошибкой, он стал моей песчаной бурей, он стал тем необходимым неподконтрольным штормом и мне просто оставалось пройти сквозь эту песчаную бурю к новым начинаниям.
Распустив густую косу, девушка снимает больничный халат, аккуратно вешая его на спинку стула и достает из правого кармана маленькую безделушку. В тонкой женской ладони спрятался кулон в форме сердца, — подарок аврора на одну из недавних годовщин. Эби крутит вещичку в руке и не задумываясь прячет в задний карман джинс. Последний взгляд на опустевшие койки и Турпин уверенной походкой покидает больничное крыло. Едва слышно ступая она пересекает холл, поднимается по лестницам в коридоры восьмого этажа. Они встречает ее безмолвной тишиной, только лунный свет падает из-за стекол, освещая итак затемненное помещение. Тем временем, из-за угла выглядывает любопытна морда Миссис Норрис, но волшебница шикает на кошку и та исчезает в бесконечных коридорах, недовольно фыркая в ответ на недостойное поведение человека. Отвратительное создание, собственно, как и его ненормальный хозяин, который здесь чуть ли не с самого создания Хогвартса, во всяком случае среди учеников ходят такие легенды и при каждой встрече с завхозом убеждение в правоте этих слухов все укрепляются. Эбигейл останавливается перед длинной серой стеной и всеми силами вглядывается в полутени, которыми играет за пределами Хогвартса облачная ночь. Еще будучи студенткой, она слышала от одного из однокурсников, что если подняться на восьмой этаж и трижды пройти мимо этой стены и попросить помощи, появится чудо-дверь. Но сколько же лет прошло с тех самых пор, а необходимость попасть в выручай-комнату появилась только сейчас.  Было ощущение, что кулон в кармане предчувствует скорое расставание с хозяйкой и по-максимуму пытался оттянуть момент прощания. Эбигейл, как бы не старалась, не могла сконцентрироваться на нужной мысли, в голове творился хаоас и в то же самое время -  она не чувствовала полной уверенности в своих действиях. Это всего лишь побрякушка, подарок, который наверняка не был важен для Мэттью, так почему же так сложно отпустить его сейчас.  Откуда-то издалека снова раздается шуршание и это совершенно не помогает сконцентрироваться: волшебница направляет палочку в темноту и коридор освещается ярким светом от заклинания. — Люмос Максима— одними губами произносит Турпин, и вместо надоедливой кошки обнаруживает совершенно другого гостя. — Нокс-  свет на конце палочки тухнет, давая возможность привыкнуть глазам волшебника к естественному свету.
— Киран, какого лешего? Я чуть было не ослепила тебя, не подкрадывайся так больше. — Эби прячет палочку в задний карман джинс и с укором смотрит на профессора. Меньше всего она ожидала увидеть здесь его, кого угодно — взять хотя бы Филча с его несносным животным, но не Бэддока. Это не то место, где запросто встретишь коллег, от чего удивление в голосе девушки не удается скрыть, вопреки всем попыткам выглядеть спокойно.— Что ты здесь делаешь?

 

Jaime Ray Newman

Имя: Hannelore Schäfer / Ханнелоре Шефер Возраст: 28 Чистота Крови: Чистокровная.

Сторона:  Поддерживает Пожирателей Смерти, потому как работает в баре, который представители этой организации часто посещают. Занятость: Певица в «Sangreal»

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

Австрийка, из чистокровной семьи с излишком гордости и недостатком средств для ее поддержания, Ханне с детства была, что называется, себе на уме. В школе особенно не отсвечивала, предпочитая не участвовать в проделках Бернис и Ко, в отличие от них всех – попадись она на горячем – одним громким именем не отделаться, ведь ее родители не сумеют сделать щедрого пожертвования в счет школы, дабы замять неприятность.
Училась хорошо, друзей заводила с трудом, лет до восемнадцати выглядела невзрачной серой мышкой, а потом вдруг расцвела. Чары? Зелья? Поход к волшебнице-косметологу? К выпуску Ханне одна из самых привлекательных девиц их курса. Высокая, стройная, с непозволительно чистой кожей и копной пышных рыжих, отдающих золотом волос. Даже Бернис не призналась в чем секрет ее преображения.
Тогда же, на последних курсах школы, Ханнелоре, обнаружила в себе способность к пению. Бернис обратила на это внимание в обычной своей манере: «что ты мычишь себе под нос?» после чего Ханне запела вслух и поразила всех.
После выпуска была выдана замуж за менее родовитого богача по фамилии Шефер. Богач был паинькой и преставился через одиннадцать месяцев, восемнадцать дней и шесть часов после заключения брака. Оставил Ханне приличное наследство и сына, родившегося через полгода после кончины папеньки.
Материнских чувств у Ханне нет. После школы она мечтала сделаться певицей на большой сцене Венской оперы к примеру, но обремененная бедными родственниками и нелюбимым ребенком к тому же, она чувствовала себя точно птица со связанными крыльями и ни одно прослушивание пройти не сумела. Мечту пришлось похоронить. Ее наследство медленно, но верно тратилось родными, подтверждая, что не зря ее род обеднел, они совершенно не умели вложиться или даже сэкономить.
Ханне подождала, из чувства долга, пора ребенок подрастет и перестанет нуждаться в ее постоянном присутствии, оставила его на попечение отцу и матери, оставила им все деньги и уехала в Англию. Она слышала там устроились многие из ее сокурсников и весьма неплохо.
Нашла работу в баре, где поет пять вечеров в неделю. Зарабытывает не то чтобы много, но на съем жилья и содержание себя хватает. Большую часть средств оставляют в качестве чаевых посетители. На них она покупает новые, еще более откровенные наряды и драгоценности, чтобы в будущий раз привлечь еще большее внимание.

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ

Это кодекс такой: подруга на века – важнее мужика.
Дружба у Бернис и Ханне из серии «Hasseliebe». Перед другими друг друга отстоят, перед преподами прикроют, придумают отговорку для воздыхателя, пока подруга рванула на свидание с другим парнем. Но в их отношениях сильнее дух соперничества.
У кого лучше оценки в школе, лучше навыки в практической магии, лучше положение в обществе, большее количество друзей, лучше шутки. И так далее. Но вслух ничего из этого никогда не обсуждалось.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

Интересно было бы встретить Бернис и Ханнелоре в Лондоне в настоящем времени и посмотреть кто все-таки кого.
Компания из однокурсников так же присутствует. Заскучать не дадим. Очень ждем нашу певчую птичку в компанию.

ПРИМЕР ПОСТА

Правила в школе для волшебников всегда были строгими. На первых курсах они имели статус непреложной истины. Истины последней инстанции. Студенты, становясь старше, могли правило-другое нарушить и жить потом с замиранием сердца ожидая возмездия со стороны профессорско-преподавательского состава. Те, кто пережил семилетний рубеж и остался в школе — это студенты несколько иного статуса. В плане гордости и самоуверенности. Разумеется, если их ловили за чем-то запретным, то и задравшие до небес нос старшекурсники отгребали наказание, как и первоклашки. Но ловили их реже, в то время как на всякие проделки они отваживались куда чаще.
Прямого запрета ходить в лес, располагавшийся на границе территории Дурмстранга не было. Но негласно это не приветствовалось. Еще меньше приветствовались планирование различного рода ритуалов в том лесу и походы туда на ночь глядя.
Темнело рано. Бернис, сильнее закутавшись в меховой плащ, шла вместе с друзьями через школьный двор, собираясь выйти в большие деревянные ворота, окованные железом. Этот выход со двора вел к полю для квиддича, поэтому они пошли именно этой дорогой. Делали вид, что хотят поиграть. Среди них были настоящие игроки в квиддич, игравшие за факультетские команды. Так что, было более или менее правдоподобно.
Они прошли мимо поля, мимо трех колец на двадцатиметровой высоте, у дальнего края. Там, укрывшись за живой изгородью ото всех, кто мог наблюдать за ними из окон замка, юные волшебники продолжили свой путь. Еще немного и они скрылись под нависающими нижними ветвями первой линии лесных деревьев. Елей и сосен в основном.
Завтра канун Дня Всех Святых, и кто бы что ни говорил, в такие дни магия становилась... не сильнее, нет, более осязаемой что ли... Разве могли старшекурсники упустить такую возможность повеселиться, поколдовать попробовать что-то необычное, что кто-то из них нашел в одном из учебников в библиотеке. Страница с инструкцией, желтая и ветхая от старости лежала в кармане Бейкер. Никто из книги ее не вырывал. Все студенты приучены бережно относиться к книгам, библиотечным, своим, чужим. Однако, когда страница вырвана и вложена в другую книгу, кто и на каком основании упрекнет вас в порче томов?
Дурмстрангцы были достаточно безумны, чтобы опробовать неизвестное заклинание, но достаточно разумны, чтобы не делать этого в стенах школы. Это вам не оборотное зелье сварить в женском туалете.
Занятнее и символичнее было бы пробовать новое волшебство в ночь с 31 октября. Но завтра в школе будет устроен праздничный пир и незамеченными уйти не удастся, даже под предлогом квиддича.
Темнота медленно поглощала окружающее пространство, окрашивая в мрачно-синие оттенки все деревья и землю с опавшей листвой под ногами. Чуть светлее выглядели участки, покрытые снегом. Из-за климата и высокого расположения, здесь всегда был снег. Хрустел под ногами, опадал с веток прямо в лицо, если кто-то впереди идущий задевал плечом или рукой ветвь.
Хруст снега от их сапог разносился не далеко, лес глушил лишние звуки. Но что-то лишнее Бернис определенно слышала. Скинула капюшон и не предупреждая никого остановилась, обернулась. Несколько секунд пристально вглядывалась в темноту. Не видно ни драккла! Отошли они уже достаточно далеко, чтобы никто не заметил несанкционированный свет в лесу.
Люмос!
За стволами деревьев вообще сложно было что-то разглядеть.
- Такое чувство что за нами кто-то идет, - поделилась она своими мыслями. Погасила палочку и пошла вслед за Вольфом дальше, на хорошо известную им лесную поляну.

Y O U R       H A N D S       A R O U N D       M Y       T H R O A T
 
 
A S K       M E       T O       L E T       G O

ROBERT SHEEHAN Алкоголь является достаточно деструктивный. И чаще всего это направлено на самого себя. Ноа отчаянно нужен тот, с кем можно саморазрушаться, выпивать и иногда драться. А еще влипать в неприятности. Рассыпать прах бабушки, попасться на краже манекена с витрины. Под воздействием алкоголя мы можем творить самое настоящее безумие и никто нас не остановит. Из какой ты будешь страны - не сильно важно. А деятельность лучше не особо правильную. Начиная от мелкого вора, заканчивая кем-то, кого в один момент прижало Министерство Магии и теперь заставляет работать на себя, сдавая злостных нарушителей закона. Может быть, именно это Мундунгус Флетчер? А что, было бы здорово.

ANYA CHALOTRA О таких, как она, сложно что-то сказать. Вроде бы не делают ничего хорошего, но и плохого тоже. А еще исчезает и появляется из виду, когда пожелает. Во время учебы в Дурмстранге это иногда было огромной загадкой, когда студентку по паре дней никто не видел. Иногда она говорила совершенно странные вещи, которые никто не понимал и была любимицей таких же странных преподавателей. Ее не боялись, не ненавидели, не любили. Она просто была "той самой странной девицей с фиолетовыми глазами". С возрастом девушка стала намного привлекательнее, а ее странности нашли логичное объяснение в том, чем она начала увлекаться. Магия народов Африки стала достаточно неожиданным выбором для всех. И почему-то в последнее время она слишком часто появляется поблизости. И не сказать, что это пугает кого-то из окружения Крама.

Kathryn Hahn Этой дамы нам определенно не хватает на форуме. Чистокровная, известная, любит быть в центре внимания и все знать. Она слегка на своей волне, но ее не волнует, что о ней думают. Сперва может показаться, что она не опасна, а на самом деле она может уничтожить любого, при чем сделать это достаточно изощренными способами. У нее есть сила, которую она не стесняется использовать. А слова могут причинить намного больше вреда, чем любое непростительное заклинание. Пока она играет сама за себя, но позиция Темного Лорда ей близка. Она не ненавидит магглов, но они ей противны. Словно мухи, которые всегда надоедливо жужжат над ухом.

justin theroux Ты из тех людей, кому оборачиваются вслед и о ком говорят шепотом. Харизматичный и обаятельный, от одного твоего взгляда и улыбки тает добрая половина женского коллектива МАКУСА. Но всем прекрасно известны жесткие методы твоей работы. Ты не знаешь, что такое закрытые двери, перед тобой редко возникают невыполнимые задачи, а даже если и случаются - тебе хватит ума и хладнокровия решить любую проблему. Ты не побрезгуешь использовать любые методы для достижения нужного, даже если они выходят за рамки дозволенных, но ведь об этом никто не узнает, не так ли? А еще очень бы хотелось себе наколдовать такого чудесного начальника) Клятвенно обещаю слушаться с:

FINN WITTROCK Вижу Финна исключительно в роли Пожирателя. Блестящий выпускник Дурмстранга или Хогвартса, которому светит большое будущее. Выходец из богатой, известной чистокровной семьи. Является квинтэссенцией денег, влияния и таланта. Именно он - отличный пример, чего можно достигнуть, если у тебя есть мозги и статус в обществе. Он достаточно жесток и холоднокровен, убийства его совершенно не пугают. И ему нравится делать это не столько с помощью магии, сколько с помощью холодного оружия. Коллекция его ножей и кинжалов впечатляет всех, кому удается увидеть ее хоть краем глаза. У него нет какой-то ненависти к грязнокровкам и слепой веры в Темного Лорда, но он верен Волдеморту до того времени, пока ему не станет скучно. Лишь во время убийств он чувствует себя по-настоящему живым.

Carey Mulligan

Имя:  Juno Vassant || Юнона Васант Возраст: от 24 и до 27. Чистота Крови: Полукровка.

Сторона: Орден Феникса Занятость: Художница/любая другая творческая профессия.

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

«Слишком уж говорящее у меня имя, – говорит она, тепло улыбаясь окружающим, – все ожидают от меня моментального благословения, но такой волшебной силой я не обладаю. Но, есть в этом что-то мистическое – стоит мне прикоснуться к парочке, так на завтра они бегут покупать кольца».

Младшая Васант родилась в крохотном городке Уитби в графстве Норт-Йоркшир. Весь её род, что со стороны отца-мага, что со стороны матушки-маггла, всегда был обилен на детей: в семьях их предков всегда рождалось по нескольку братьев и сестёр, из-за чего родители Юноны навсегда определили, что хотели бы иметь только одного ребёнка. Появившаяся на свет девочка с детства была окружена заботой и вниманием не только со стороны своих матери и отца, но и со стороны тётушек и дядюшек, которые часто наведывались к ним в гости. Появившийся вокруг неё ореол «золотой девочки» Васантов, однако, сделал ей только лучше, подарив здоровую самооценку, гордость и чувство собственного достоинства, при этом не навредив её чуткости и лёгкости.
Поступив в Хогвартс, шляпа почти тут же определила её, как личность тонкого и нежного склада, отправив развивать свои творческие способности на Хаффлпаф. До конца своих студенческих годов, Юнона была той, кому посвящали стихи, песни и баллады, дарили валентинки, приглашали на свидания, и она почти никогда не отказывала, стараясь подарить ответную улыбку или лёгкий угольный набросок. Однако на чужие нападки и сплетни она почти всегда реагировала подобно фурии – стоило кому-то пустить о ней грязный слушок, как Васант почти тут же узнавала, кто был его автором и приглашала его или её на дуэль, которая почти всегда оканчивалась плачевно для её противника.
Выпустившись из Хогвартса, она ещё долгое время не могла определиться, чем ей заниматься. В итоге, решив, что её истинным призванием является создание чего-то, что будет радовать глаз, Юнона обрела себя в искусстве создания магических картин и скульптуры. Благодаря своим работам она приобрела известность в высоких магических кругах, став востребованной художницей и желанной гостьей любой вечеринки.
На одной из таких вечеринок она встретилась с Мортеном. Наверное, именно это знакомство можно назвать действительно знаковым – именно оно положило начало «игре». Они встречались на вечеринках, болтали за бокалами с шампанским под шумную болтовню светской вечеринки, каждый раз называясь друг друга разными именами и прозвищами: она – Ассоль, а он – Грей, она – Дейзи, он – Лютик, она – Психея, а он – Эрос.
Беглые и шутливые встречи постепенно переросли во что-то большее. Совместные утренние пробуждения в постели превратились в недельные уединения и совместные часы занятий творчествами. Любовь между ними из игры и шутки превратилась в тёплую привязанность и почитание чувств друг друга.

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ

Юнона – птица высокого полёта и знающая себе цену. Она знает, что она – не вещь и не украшение для кого-то, поэтому никогда не позволит относится к себе подобным образом, язвительно отшивая от себя очередного ухажёра. Однако, благодаря своему творчеству и красоте, она умеет находить и поддерживать контакт с огромным количеством важных (и не очень) людей.

Мортен буквально дышит любовью к Юноне. Он влюблён в неё так сильно, что буквально готов душу свою продать, лишь бы она была рядом, просто стояла рядом, пока он любуется ею. Ради неё он готов простить ей всё, что угодно, ведь отношения между ними скорее сравнимы с почитанием Мастера своей Маргариты, которая может принимать приглашения хоть от Воланда (пожалуйста, нет), хоть и от бедного Мастера.
Юнона же, прекрасно видя привязанность Ванке, не особенно этим пользуется, однако никогда не откажет себе в удовольствии надавить на него в случае, когда это необходимо. Она может быть вольной птицей, какой он и желает её видеть, но вместе с тем также привязана к Мортену, понимая, что без неё он пропадёт и сгинет в очередном алкогольном загуле.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

• Юнона – не маниакальная девушка-мечта. Она прекрасная и опасная, знающая себе цену, хотя временами и может прикидываться глупенькой. Она – леди множества ролей, может быть как наивной дурочкой, так и хитрой, самоуверенной девушкой.
• Хочется увидеть девушку, которая не будучи метаморфмагом, была бы такой. Юнона абсолютно волшебная девушка, в которую должен влюбиться каждый.
• Внешность обсуждаема, но хотелось бы оставить ту, которая есть (желательны те внешности, которые Кэри играет в "Драйве", "Стыде" и "Великом Гэтсби"). Да, дурачка Бэти и Кэри Маллиган сложно представить вместе, однако роскошь и нежность Маллиган легко вписываются в понимание Мортена «об истиной красоте души».
• Я классный, пишу много юмора, с радостью обсуждаю все идеи, однако того же ожидаю и от соигрока. Как ранее писали мои «коллеги по цеху», Пророк для меня важен и я бы хотел, чтобы он таковым стал и для вас, поэтому «игра-однодневка» мне не интересна и я был бы рад такому же активному человеку, который хотел бы принимать участие в сюжете и стать частью проекта.
• Для понимания настроения, у Юноны даже есть свой саундтрек! Ищите под Michael Andrews – Gretchen Ross.

ПРИМЕР ПОСТА

Кажется, он весь пропах сигаретами.

Нет, не кажется. Так оно и было. Невысокий ворот свитера, волосы, руки, пальцы, ногти, закатанные до локтей рукава – одним словом всё, до чего только мог дотягиваться сизый дым сигарет.
Нервничает. И не спал больше двух суток.
Нет, скорее не потому, что это был аж целый Париж, чуть ли не столица, мекка ценителей антиквариата, старых картин и авангардных искусств, тех, кто стремился урвать свой кусочек чего-то прекрасного. Скорее всего, причина была в том, придётся опять сверкать белоснежной улыбкой, поправлять оправу новеньких очков, льстить дамам в элегантных платьях, мужчинам во фраках, пока они смотрят на него как на грязь под ногтями, который продаст им отреставрированный стол Тонета под очередным трёхзначным номером под соусом идеального сочетания с их весенним гарнитуром.
Тео морщится, потирая вспотевшую от спёртого воздуха переносицу, наблюдая за тем, как грузчики один за другим отковыривают гвозди от ящиков с его «искусствами». На этой выставке ему было почти нечего делать: он будет пытаться выставиться наравне с телевизорами Пайка и восстановленными нарезками Берроуза. Какое искусство в отреставрированных стульях? Гнутое дерево оно и в Африке было таким, сколько бы его ни подделывали. Однако, как показывала практика, жирные толстосумы отдают предпочтение тому, что будет полезно в хозяйстве.
– Переведите им, чтобы они оставили ящики рядом с остальными вещами в кладовой. Мне нужно хотя бы пару часов сна, – хрипло кивнул Декер переводчику, который не был против ему подсобить.
Тео уже было сунул тому хрустящую десятку, которая была в разы мельче размером, чем зелёные доллары, однако тот поспешно отказался. Выглядели эти десятки и сотни крайне комично в его большом кошельке: как будто кто-то засунул в его кошелёк кучу разноцветных бумажек, вырванных из девчачьего дневника. Разве что они не пахли детским парфюмом или типографией.
«Хорошему человеку не грех помочь! Однако за тобой должок, mon mi: будешь мне другом в этот вечер!» – переводчик пихнул кулак Декера с зажатой в нём банкнотой тому в грудь, по-дружески разведя руки в стороны. Кажется, его звали Нильс, – фамилии он так и не уловил, однако сообразив, что у того чуть больше энергии, сил и словарного запаса, чтобы указать французским Жульенам и Мапо, как правильно открывать ящики с особенно ценным грузом, Тео постарался хотя бы немного сдружиться с новым лицом.
Он учтиво улыбается, мол, как скажешь, дружище, однако он слегка кривится, из-за чего улыбка походит на чуть вымученный оскал. Нильса, это, кажется, ничуть не смутило – он деловито продолжил кричать на кривоватом французском указы вспотевшим грузчикам.
– Не переживай, дружище, всё будет отлично! Просто отлично! – Нильс потряс его руку с крайне широкой улыбкой. Даже слишком широкой, если так подумать. – Иди отдыхай, а я присмотрю за твоими др’агоценными стульями!
Тео что и смог мягко кивнуть, снова поправить очки на вспотевшей переносице и медленно выйти из зала дальше по коридору, к лифтам. Зайдя в первую открывшуюся, он почти тут же выбрал для себя угол подальше, облокотясь на стенку спиной и задрав голову наверх, рассматривая собственное отражение в зеркале на потолке. Кабинка медленно ползла на нужный этаж так медленно и сонно, что ему самому казалось, что время замедлилось специально для него.
Тео был трезв уже около года. Предпочитал чай без сахара, вежливо отказывался от алкоголя, уклонялся от походов в бар. Немногие его друзья постепенно отваливались, уходили, теряя интерес в том, кто, судя по всему, постепенно сходил с ума. Время стало замедляться и превратилось в кисель, в котором он захлёбывался, иногда вспоминая, что он, вообще-то, живёт.
Кабина привозит его на этаж с долгими, длинными, почти бесконечными коридорами.
Его комната была в самом конце. Тео не заказывал элитных номеров, не желал никаких прекрасных видов. Любоваться на Францию он будет сквозь призму вырученных средств с продажи мебели. Повезёт – будет настроение выбраться куда-то дальше номера отеля. Повезёт вдвойне – и он даже может отложить полёт обратно на пару дней, чтобы съездить в Прованс.
А пока, – пи-ип! – только сон. Тео прячет карточку от номера в карман брюк, проходит внутрь номера. В нос ударяет запах чистоты и сервиса. Очки опускаются на столик рядом с чайным набором, и тело падает прямо на не расправленную постель. Декер засыпает, неглубоко, тревожно, под баюкающий запах знакомых ему сигарет и утопая в мягкой, искусственной яме отельного комфорта.
Будит его тревожный звонок будильника ровно в двенадцать, и он поднимается, как на автомате, прямо как в школу. Душ – причесаться, почистить зубы – чемодан – свежие рубашки, пиджак, одеколон, брюки, бельё – очки. Одет как с иголочки, специально готовый обольщать старых франтов и угощаться минералкой.
Тео снова спускается вниз, снова в залы, снова улыбаться каждому встреченному гостю, снова быть идеальным американцем для всех. А как иначе?..